В начале 70-х годов Александр Михайлович Прохоров вызвал к себе Володю Сычугова, тогда ещё молодого ученого: -Володя, сейчас появилась такая новая интересная область – интегральная оптика. Вы не хотели бы ей заняться? -А что же это за область, Александр Михайлович? -Ну, там тоже линзы, призмы, волноводы... но только всё очень маленькое и сделано на поверхности... Этот момент оказался начальной точкой отсчёта деятельности Владимира Сычугова в этой новой области и также началом развития интегральной оптики в нашей стране.

    Новая область оптики представлялась "золотой жилой" для исследователя, тут было чем заняться! Началась работа по исследованию элементов возбуждения волноводов на основе гофрированных диффракционных структур, тонкоплёночных лазеров с распределённой обратной связью (РОС), элементов согласования планарных структур с оптическим волокном, поверхностных электромагнитных волн. В лаборатории разрабатывались технологические методы нанесения тонких плёнок, ионно-лучевого травления, изготовления диффузионных волноводов, дифракционных поверхностных структур, тонкоплёночных лазеров, методы лазерной литографии, исследовались периодические поверхностные структуры, возникающие при взаимодействии лазерного излучения с поверхностью различных материалов.

Шли годы, работа кипела: непрерывно рождались новые захватывающие идеи, приезжали новые люди - из других стран, городов, из других институтов, ставились эксперименты, писались научные статьи. Теперь это была уже не просто лаборатория, а фактически целая научная Школа интегральной оптики. Аспиранты из других городов и республик, работавшие под началом Владимира Александровича впоследствии продолжали свои тематические исследования на своих новых местах, используя опыт, накопленный во время работы в лаборатории оптоэлектроники, и конечно, всегда поддерживая связь с В.А. Сычуговым.

Он был во главе всего что происходило, и мы, его сотрудники, так и звали между собой: "Главный". Он заражал всех вокруг своим научным азартом, своим энтузиазмом, искрой своей души. У него не было плохих сотрудников. Он мог быть в тот или другой момент времени сердит на кого-то или недоволен, но всегда мог каждому из своих сотрудников подобрать задачу, которая тому наиболее всего подходила, касалось ли это теоретических выкладок, компьютерного моделирования или эксперимента, и всегда поддерживал идеи, которые возникали у самих сотрудников, даже, если изначально и сомневался в их продуктивности. Он всем давал возможность "искать". И именно поэтому его группа и была такая результативная, публиковалось так много научных работ и славилась на весь институт по количеству защищённых диссертаций. И всегда, всегда он держался запросто, на равных со всеми нами – и с уже опытными сотрудниками, и со студентами. Он был как будто самый молодой среди всех нас, сгусток энергии, постоянно с каким- то юношеским задором, шутками и рассказами на любой случай. По-дружески просто и с неподдельным интересом относился к чужим мнениям и личным обстоятельствам. И все ему отвечали точно так же, и точно так же относились и друг к другу. В лаборатории была создана особая дружеская атмосфера, особая рабочая этика и все строго следовали установленным правилам. Ни у кого из нас не было каких-либо тайн – всё знали друг про друга, и никто ни на кого не держал <камня за пазухой>.

Были и особые традиции вне работы. Время от времени мы все вместе выезжали на природу, на речку или встречались у кого-нибудь из нас дома, с приготовлением традиционного сычуговского блюда – плова... Что это был за плов! С кумином и барбарисом... не плов, а целое таинство! Тут в приготовлении не было мелочей, которыми можно было бы пренебречь... А то запросто можно было получить нагоняй от "Главного" за недостаточно тщательно перебранный рис или неправильно нарезанную морковь.

В.А. Сычугов был разносторонним человеком, его интересовало всё. Например, он открыл для многих нас одно из самых интересных мест старой Москвы – Крутицкое подворье. Он жил неподалеку, но как часто бывает, что люди живут рядом и не задумываясь проходят мимо! Умение остановиться, увидеть красоту, оценить ее – это была его отличительная черта... В.А. очень любил музыку, посещал легендарный клуб камерной музыки ФИАН. В этом клубе выступали почти все великие советские и российские музыканты (может быть, кроме Святослава Рихтера), а также многие известные зарубежные артисты, например, Лучиано Паваротти, артисты миланской "La Scala".

Золотое это было время, но с началом 90-х в нашей стране стали происходить политические изменения. Перестройка набирала темп, а продукты питания исчезали из магазинов, повсеместно зарплату стали задерживать. Появились <карточки потребителя>, зато исчезли сахар и табак. Как грибы вырастали повсюду частные ларьки, набирал силу полулегальный бизнес, а научные сотрудники стали уходить из института или уезжать работать за границу. Коридоры ИОФАНа пустели, но в лаборатории оптоэлектроники работа продолжалась. К этому периоду, в частности, относятся работы по высокоэффективным дифракционным решеткам на основе диэлектрических структур, "параллельного" объединения волоконных лазеров, по расчёту волноводов с модами утечки, аномального отражения на длиннопробежных плазмонах.

В дальнейшем лаборатория оптоэлектроники под руководством В.А. Сычугова участвует как в российских, так и в международных европейских научных проектах, таких, как "Брайт" – по волноводным решёткам, "Коперникус" – по разработке миниатюрного 2-х ваттного зелёного лазера, а после был и европроект "Решётки для ультра-ярких лазеров". Также велось и сотрудничество с иностранными компаниями, в ходе которого, кроме научных работ, были оформлены и патенты.

Доктор физ.-мат. наук В.А. Сычугов обладал глубокой научной интуицией, ему всегда удавалось легко находить новые идеи даже в уже ранее изучавшихся эффектах, и он всегда давал сотрудникам свободу для самостоятельного поиска. Но сам иногда сетовал, что в трудное для лаборатории время далеко не все его коллеги и сотрудники помогали в его усилиях сохранить лабораторию:

-Я отдаю им всё, что имею: свои опыт, идеи, авторитет и даже свои деньги, а взамен – равнодушие и, самое большее, – любопытство: "А долго ли ты ещё так протянешь?"

К тому времени многие уже покинули лабораторию: или уехали за границу, или просто числились формально, а для В.А. работать становилось всё тяжелей. Но он работал, иногда даже, не уходя в отпуск. Для него просто не существовало жизни вне науки. Работал не покладая рук, как будто торопился, старался успеть сделать как можно больше... В выходные дни он частенько звонил своим сотрудникам (тем, кто ещё остался) домой, чтобы обсудить какую-нибудь свою новую идею: он не мог ждать до понедельника.

Начиная с 2000г. в лаборатории В.А. проводились работы по полупроводниковым лазерам повышенной яркости, многомодовым системам связанных волноводов, с демонстрацией аналогов кванто-механических эффектов (Блоховские осцилляции, Зенеровское туннелирование); для случая одномерного кристалла было развито представление Блоховских волн в форме неоднородных волн.

В последние годы жизни он чувствовал себя плохо, слабел. 18 декабря 2012 года после продолжительной болезни его не стало. Ушел из жизни выдающийся российский ученый, один из основоположников интегральной оптики, человек, заслуги которого широко признаны в научном мире1,2.

Сейчас, когда смотришь на его фотографию, просто не верится, что его больше нет. Память – упрямая вещь, всегда восстанавливает его образ именно таким, каким мы его привыкли видеть: активным, жизнерадостным, приветливым... Работа в Лаборатории Оптоэлектроники – что это было для многих из нас? Лучший период жизни, всей трудовой деятельности. Никогда, ни до, ни после не было того научного азарта, того увлечения, которым мы все были заряжены, не было той душевной открытости и понимания между коллегами. И "Главный" был для нас тогда, как отец: пусть даже иногда строгий, но зато всегда справедливый.

Не всем из нас удалось проститься с ним, многие и узнали о его смерти случайно...

В.А., спасибо тебе за всё, что ты для нас сделал, за твоё терпение и доброту, за поддержку и нас, и наших идей. Прости за то, что не всем нам и не всегда удавалось отвечать тебе тем же, особенно в последние, такие трудные для науки годы, когда наша поддержка тебе нужна была более всего...

Для нас, его учеников, В.А. Сычугов продолжает жить. Перед глазами стоит его лицо, видится его немного саркастическая улыбка, манера поправлять очки на переносице, слышится его голос... Всегда можно представить, что бы он сказал в той или иной ситуации, и за что конкретно устроил бы "взбучку". Он был и остался для нас УЧИТЕЛЕМ, этот золотой человек, В.А. Сычугов.

А.Тихомиров (инженер, Австралия)

И.Авруцкий (prof., Wayne State Univ., USA)

П.Базакуца (дир. ООО Optel, РФ)

Г.Буфетова (Голубенко) (ИОФРАН, РФ)

А.Зленко (ИОФРАН, РФ)

Н.Лындин (ИОФРАН, РФ)

В.Масленников (РФ)

Д.Нурлигареев (ИОФРАН, РФ)

И.Салахутдинов (prof., Middle-East Tech. Univ., Ankara, Turkey)

А.Свахин (РФ)

C.Cуров (Chicago Univ., MBA, PhD, инвест-директор "AVG Capital partners")

А.Тищенко (prof., Lab. Hubert Curien, Univ. of Lyon, France)

Т.Тулайкова (РФ)

Б.Усиевич (ИОФРАН, РФ)

А.Хакимов (Узбекистан);

Сcылки:

1. Онлайн-публикация на веб-сайте OSA
2. Онлайн-публикация в журнале Physics Today